Лайхэ

Фанатам и фанаткам
всех мастей и расцветок

Амариэ ушла. Быстро, без истерик, собрав только самое необходимое - каких-то восемь контейнеров с нарядами и три с украшениями. Каждый из контейнеров тащили по два коня Ороме. Когда она успела сбегать договориться - ума не приложу. Впрочем, я всегда восхищался своей супругой.

Итак, Амариэ ушла. И я ее понимаю. "Любовь моя, - сказала она мне напоследок, - я больше не могу жить, когда с каждой яблони свисают чьи-то физиономии, когда кто-то все время маячит в окне, когда даже из-под супружеского ложа постоянно лезут любопытные! Извини. Я тебя очень люблю, но я ухожу к маме." Мама, конечно, до обморока обрадуется, как этот обоз вещевых контейнеров увидит. Хотя дом у них там вроде бы большой, места хватит…

И вот я сижу и тупо смотрю на себя в зеркало. Уже в который раз смотрю и мучительно пытаюсь понять, ну что во мне такого нашли все эти… как они сами себя называют? - ах, да. Фанатки. Ну что, что? Нос у меня, что ли, особенный? Или глаза? Или уши? Нос как нос. Глаза как глаза. Ну, серые. Да таких сероглазых в Амане - как Нолдор нерезаных! Уши тоже обычные. Эльфийские такие уши.

- У тебя самые красивые уши во всех мирах… - вкрадывается томный шепоток в открытое окно. За окном маячит полупрозрачная физиономия женского полу. Физиономии лет шестнадцать. Тьфу!

Задергиваю штору.

Из-под плинтуса в левом углу, как раз под портретом Амариэ, вывинчивается еще одно существо, как две капли воды похожее на заоконное. Только еще с двумя косичками.

- Ой, ты ведь Финрод, да? Ой, ты такой замечательный, такой замечательный, я тебя больше всех люблю! Ой, а что у тебя этот портрет делает? Это Амариэ, да? Фу, она противная, глупая, она тебя нисколечко, вот нисколечко не ценит! И не любит она тебя вовсе!

Портрет срывается с гвоздя - строго на голову существу. Существо, пискнув, растворяется в воздухе. Поднимаю портрет и улыбаюсь. Спасибо, милая, я тебя тоже люблю. Хоть ты и ушла к маме.

В доме оставаться невыносимо. Из-за шкафа вырывается еще одна "фанатка" - о Эру, вот ведь слово-то! - с радостным воплем: "Финрод! А я - твой глюк!" Спасибо, еще одно слово узнал. Ничуть не благозвучнее первого.

Набрасываю плащ и выскакиваю на улицу. Наверное, с таким облегчением когда-то Мелькор после Века оков выходил из Чертогов Намо. На улице этих "глюков" меньше, и мне удается ускользнуть. За последнее время я в совершенстве овладел наукой растворения в толпе. Бегу хорошо знакомой дорогой. Во всем Амане есть только два места, куда не пролезают эти "фанатки". Но в Чертоги Намо я не хочу - спасибо, был уже один раз. Да и к нему, говорят, в последнее время как-то ухитряются просочиться. Прямо нашествие какое-то! Значит, остается только одно - к Ниенне. У нее вообще никого в доме не бывает. Иногда там отсиживаюсь, когда совсем уж допекут.

Ниенна стоит у окна, перегнувшись через подоконник, и явно с кем-то общается. Услышав мои шаги, поспешно отскакивает от окна и задергивает шторку. Похожа при этом на эльфеныша, пойманного на чужой яблоне. Можно подумать, я не знаю, с кем она там, возле этого окна, которое за границы мира выходит, общалась.

- Госпожа Ниенна, - покаянно развожу руками, - извини, Эру ради…

Валиэ понимающе кивает:

- Просить убежища прибежал? Отдыхай, конечно. У меня, правда, скучно…

Милая, добрая Скорбящая! Каждый раз предупреждает, что у нее тут скучно! Да не скучно у нее - у нее СПОКОЙНО!!! И из-под плинтусов никто не лезет!!!

- Ну ничего себе, - раздается за окном знакомый с детства голос. Ага, я не ошибся. Значит, все-таки наша тихая Скорбящая ведет свои шуры-муры с опальным братцем. Но додумать эту мысль я не успеваю, потому что штора отдергивается с той стороны, и на подоконнике возникают сразу два "глюка".

- Финрод!!! - радостно орут они. - Финрод, а мы…

- Мелькор!!! - рявкает Ниенна.

Нет, вы можете себе представить, чтобы Скорбящая Валиэ, наша добрая, чуткая, сострадательная Ниенна рявкнула?! Я вот тоже не мог. Вижу сейчас это впервые в жизни - и, надо сказать, я в восхищении. Потому что обеих "фанаток" попросту сносит с подоконника. За окном мелькает черная фигура, влекущая "глюков" за шиворот куда-то в пространство. "Глюки" пытаются сопротивляться, но мне даже неинтересно загадывать, чем эти попытки закончатся.

Мелькор возвращается минут через пять. Он без ошейника, без наручников и выглядит вполне бодро. Оглядываюсь на Ниенну. Ай да Скорбящая!

- Ну, спасибо, сестрица, - иронически произносит он, подплывая к подоконнику. - Засветился, как Эарендил в небе. Ну что, Инголдо, он же Финарато, он же Финрод Фелагунд, здравствуй. Давно не виделись.

- Давненько, Вала Мелькор, он же Моргот, он же Бауглир, - улыбаюсь.

- Не все перечислил, - хмыкает он. - Еще Неназываемый, Повелитель Зла и вообще много всего красивого. Что, достали девочки? Не удивляйся. Меня самого достали - спасу нет. В Безвременье - и то лезут толпами. И ведь, что характерно, каждая почему-то первым делом жалеть начинает.

И тут меня прорывает:

- От меня жена ушла из-за них! В каждом углу сидят! Ночью только свет выключишь - тут же толпа со свечками лезет! Амариэ из-за них неврастеничкой стала! А я просто скоро драться начну, не посмотрю, что я эльф вообще-то воспитанный!

Ниенна успокаивающе гладит меня по плечу и ставит на подоконник кувшин и кубки. Дожили, а? На границе мира и Безвременья Финрод Фелагунд и Вала Мелькор за стаканчиком вина на жизнь жалуются!

За спиной Мелькора происходит некое движение. Мы все трое подскакиваем. Если это опять "фанатки"… Да Ниенна просто разгонит нас в разные стороны и от дома откажет лет на тысячу. Она, конечно, чудо милосердия, но даже у Валиэ терпение не безгранично!

К окну медленно приближается какая-то до боли знакомая фигура.

- Ты?! - ахает Мелькор.

- Я, - грустно произносит голос, который последний раз я слышал при весьма и весьма драматических обстоятельствах. Впрочем, это было давно, а сейчас мой тогдашний враг, чует мое сердце, тоже пришел сюда как собрат по несчастью. Что-то мне подсказывает, что я прав. - Здравствуйте…

Из-под черного капюшона нашу маленькую компанию обводят печальные светлые глаза.

- И ты тут, - вздыхает Майя Саурон, кивая мне. - Тьма великая, как же меня достали! Развоплотиться спокойно - и то не дали. Бегает толпа какая-то… Вот вы, умные, не знаете, кто это вообще такие?

- Знаем! - выдаем мы с Мелькором хором. - Они называют себя "глюки"!

- Ага, точно! А еще как-то… слово такое дурацкое… На "Ф"… Говорят, про нас книжки какие-то где-то написаны… Слушайте! Если это так, то Феанору-то каково?! Он же от них даже сбежать не может!!!

И тут нас разбирает смех. Хохочет Мелькор, всхлипываю я, уткнулась в ладони Ниенна. Саурон обводит нас недоумевающим взглядом и вдруг тоже начинает хохотать.

- Прямо беда мне с вами, - Ниенна, все еще посмеиваясь, утирает глаза краешком вуали. - Мало того, что в мои скромные чертоги толпу каких-то полоумных приманили, так еще и комедию тут устроили. Мне, вообще-то, плакать полагается.

- Так ты и плачешь, госпожа, - подхватывает Саурон. - А кому какая разница, от смеха или от горя?.. Слушай, певец! - он оживленно оборачивается ко мне. - Мне тут мысль пришла… Помнишь, как мы с тобой в Тол-ин-Гаурхот дуэтом жизни давали? Аж башня тряслась. Давай что-нибудь для этих "глюков" сочиним, а? Они только появятся, а мы им - песенку! Унесутся впереди собственного визга!

- Ты - гений! - восторженно кричу я. - Как я раньше-то не подумал! Майя Артано, ты гений!

- Растут дети, - Мелькор с отеческой гордостью смотрит на своего ученика.

- Я сейчас! - Ниенна подхватывает юбки и куда-то убегает.

Мы с Сауроном торжественно жмем друг другу руки. Ну, "глюки", теперь держитесь! Вам никогда не приходило в голову, что будет, если Саурон Коварный и Финрод Фелагунд, вместо того чтобы драться, объединят свои усилия?

Прибегает запыхавшаяся Ниенна, размахивая лютней и пачкой бумаги.

И мы дружно устраиваемся на подоконнике сочинять песню, дезавуирующую "фанаток". А что делать, если обычная магия на них не действует?

Амариэ, любовь моя, ты подожди немножко! Честное слово, скоро все будет хорошо, или я больше не Финрод!..

Назад